Полина Морозова

За окном

Знаете, за окном совсем все по-другому, за окном твоих глаз все совсем по-другому. Люди кажутся другими. Они совсем не похожи на тех, кем ты их представляешь. А ведь это так обидно. Последний раз мой вид меня подвел! Я не буду думать обо всех событиях, которые произошли со мной, буду думать только о главном, иначе слишком долго придется идти по закоулкам своих мыслей к самому главному. По крайней мере, все остальные мысли помогли понять мне, что основными для меня являются не они.

За окном, медленно, медленно, падали листья один за другим. На холодный серый асфальт. Я стояла возле окна, одной рукой приоткрывая занавеску. Я делала это незаметно и очень тихо, будто боялась нарушить тишину, которая витала в комнате. Я выглянула в окно, и увидела, привычные, моему взгляду, машины. Которые уже с раннего утра, ездили на большой скорости, не обращая внимание на дома, стоявшие друг напротив друга. Деревья, с ярко-желтым одеянием. Не нарочно, очень естественно, с городского дерева, отцепился еще один листок. Ветер быстро подхватил его, он еще немного покрутился на ветру, я наблюдала за ним, а потом он плавно стал падать на землю. Я подумала, что у листка своя музыка, которая совсем не гармонировала с быстрой ездой, яркими цветами, и городом. Я не знала что придумать, и чем еще себя занять в этой комнате. Я обернулась на кровать, но не отпускала край занавески из рук. На кровати лежала она. Тихо и почти бесшумно, как тот листок, она спала. Дни сменяли один за другим, и все слишком быстро изменилось. Я еще раз посмотрела на свою кровать, свою тумбочку, на которой стояли мои фотографии и необычный будильник в виде квадрата с кривыми стрелками. Я на мгновение испугалась. А вдруг я забыла отключить будильник, и он вот-вот, зазвенит, что тогда. Она проснется? И тишина нарушится, время опять пойдет своими кривыми стрелками, по незнакомому циферблату. Сердце забилось все быстрее. Я посмотрела на часы, стрелки стояли, тиканья не было. Я вспомнила, как вчера вытащила батарейки в быстрой суматохе. Время стояло. Стало страшно, я была вначале нового пути. Путь состоял в 10 шагах от окна к двери, и этот путь мне предстояло проделать бесшумно. Или же остаться стоять здесь возле окна с наблюдающими за нами из окна листьями.  Медленно, я опустила занавеску. В такой тишине, каждое движение казалось неестественным и очень шумным. Я опустила руки прямо,  посмотрела на дверь, которая была приоткрыта. Делать было нечего, и я решила действовать. Шаг за шагом, минут пятнадцать я продвигалась к своей цели. Я постоянно смотрела на нее. Боясь, что любое неверное движение может ее испугать, и она проснется. Переступив за порог, я еще раз взглянула на спящее недоразумение, и осторожно закрыла за собой дверь.

А неделю назад все начиналось совсем по-другому. Я сидела за столиком, в уютном городском кафе, в центре жаркого города. На улице звучала перченая музыка. Я пила свой крепкий кофе, который мог меня разбудить, подняв меня изнутри. Я на минуту задумалась. Вспомнила про свои проблемы, которые оставались у меня нерешенными. На соседнем с моим стулом стоял большой тяжелый портфель, который единственный составлял мне компанию на утренних завтраках. Ко мне подошел любимый повар, и вежливо спросил:

- Хей, Бель, пиццу для тебя делать?-, поинтересовался он, широко улыбаясь своей белоснежной улыбкой.

- Якоб, ну какая пицца, - ответила я, посмотрев на него многозначительно, - сегодня как всегда только кофе.

- Ну вот. Хорошо, тогда заходи к нам вечером, я обязательно приготовлю твою любимую пасту, - ответил Якоб, пытаясь во, чтобы то ни стало заполучить меня сюда же вечером.

- Ну, хорошо, предложение заманчивое, только если вечером, и то если не будет дел, и я не буду валиться с ног.

- Конечно, чтобы ты держала себя в форме, приходи, и мы еще приготовим для тебя кофе, который поднимет тебя на ноги, - ответил он, и пошел, в глубь кафе, здороваясь с каждым посетителем.

Я вдохнула полной грудью, утренний летний воздух, и насладилась тем, что многие еще спят и не могут почувствовать той полноты ароматов, которые уже в эти ранние часы стояли в воздухе. Город просыпался очень быстро, и сон для тех, кто живет здесь, был не самым важным делом. Потому как, если не хочешь проснуться оттого, что дышать тебе уже не чем, просыпайся с первыми лучами и иди, дыши приятным бризом, и легким ветерком, который еще наполнен ночной прохладой. А ближе к полудню, прохлада испарится как большие лужи после долгого ливня.

Вечером я, уставшая, все же решила сделать приятной тем, кто меня так часто выручал. На улице пахло вечером. А как пахнут вечера. Все они, без исключения, имеют свой особенный запах. Вот сегодня в воздухе пахло летом, но летом, которое скоро закончится. Деревья шелестели листьями на ветру, я то и дело оборачивалась на посторонние шумы. Листья, уже не хотели сидеть на своем месте. Они медленно, вальсируя в воздухе, спускались перед прохожими, стараясь попасться им на глаза. Ветер летел не быстро. Но то и дело дул мне в лицо или в спину. Казалось, он сам не знает, чего хочет. Откуда же было знать мне. Иногда мне казалось, что я переходила на своеобразный диалог между нами. Я задавала ему свои вопросы, а он порывами отвечал на них. Улицы поднимались вверх, одна за другой, приходилось слегка наклоняться вперед. Но это не помогало, и каждый шаг казался несколькими, все движения придавали особенную тяжесть всему телу. На плече у меня висел портфель, который болтался из стороны в сторону. А я сама была похожа на заведенную игрушку с повторяющимся механизмом внутри. Я качала руками из стороны в сторону, словно раскачивалась на качелях. Я подумала, что ходить по здешним улицам на каблуках могут только некоторые из жителей. По крайней мере, не те, кто проделывают расстояния подобные моим. На ногах у меня были протертые о старые камни сандалии. Утром на солнце даже можно было разглядеть, как между перемычками туфель загорели мои ноги. Они имели особый узор, что показывало на то, что я хожу в них не снимая. Ничего не поделаешь таков закон летней работы на солнце.

Я пришла в кафе к Якобу. Он встретил меня приветливой улыбкой, так как больше сказать он не мог ничего – принимал заказ. Я села за столик возле стены. Сидеть на улице уже не хотелось. Это не было безопасным. По крайней мере, если ты хочешь как следует повеселиться, то сядь на улице и какая-нибудь шумная компания, проходя мимо, подхватит тебя. А я хотела просто тепла, как в атмосфере, так и в желудке. Я провела руками по своему лицу, хотелось спать. Яков, проходя мимо меня, быстро успел сказать:

- Сейчас все будет, - он улыбнулся.

Я подняла уставшее лицо, и улыбнулась. Странно. Он всегда улыбался, даже  когда его кафе хотели закрывать и предлагали большие деньги за это выгодно место в центре города. Тогда Якоб сказал очень важные слова для меня. Он сказал: «Я готов пойти на все, только не отказаться от своей жизни, врят ли найдется тот, кто откажется от своей жизни вот так просто за какие-то деньги. А моя жизнь для меня в этом маленьком кафе». Я поняла его в тот момент. Но с того дня, я изо всех сил пыталась полюбить свою работу. Но до сегодняшнего момента у меня это не получалось. Пока я сидела и ждала той самой королевской еды, я осмотрела все столики. За многими из них сидели люди очень мне знакомые. Они часто появлялись в этом месте. За одним столиком сидела парочка друзей. Они весело смеялись, видимо, не обращая внимание уже на время. Я посмотрела на них и тоже не произвольно улыбнулась. Как хорошо, что есть еще такие люди, которые одним только своим видом способны вызвать тебя на положительные эмоции. Якоб подошел ко мне с порцией отменной пасты. Он поставил тарелку на стол и сел напротив меня. Я удивилась.

- Ну, что опять играешь в разведчицу? -, спросил он меня.

- Угу, - промычала я и вдохнула аромат блюда.

- Ну, тогда у меня есть интересная работка для тебя, - с интересом сказал мне Якоб, и начал рассказывать, - Посмотри вон за тот столик. Там сидит очень интересная парочка, - он указал мне рукой на столик в глубине зала. Я отдернула его руку. Якоб ответил:

- Да ладно тебе, тут все слишком заняты своими проблемами, чтобы обращать внимание на меня и мои руки.

- Ну и что там такого интересного?

- Они сидят у меня уже почти три часа, и до сих пор из всего меню заказали только кофе, и больше ничего. Знаешь, это должно показаться как минимум странным. Потому что ни один нормальный человек, в нашей стране, не пьет кофе вечером. Бутылку отменного вина, это я еще понимаю. Кстати, подожди, я забыл принести тебе то самое, что позволит тебе расслабиться.

Якоб, встал из-за стола и направился за барную стойку. Тем временем, я обернулась, и посмотрела на эту парочку. Настроение их явно не было расположено для романтического ужина. Мужчина, сидел в костюме. Было видно, что на эту важную встречу, он направился сразу же после работы. Женщина была готова больше. Она была в красном платье, рядом с ней лежала кремовая шаль, видимо, она знала, что вечером придется идти по прохладному вечеру и шаль ей обязательно пригодится. Якоб незаметно подкрался, и поставил на мой столик бокал красного вина, как подобает отменному официанту:

- Прошу вас, - сказал он и улыбнулся.

- Благодарю.

- Ну, что ты уже изучила их?

- Не совсем, да и знаешь, место у меня не удобное, чтобы наблюдать за ними. Расскажи-ка лучше ты мне что видишь. А я пока поем, - посоветовала я Якобу и принялась за пасту.

- Так, могу точно сказать, что вот сейчас меня позовут опять. Пятая чашка кофе уже подходит к концу. А разговор им еще предстоит долгий.

- А как они тебе на вид? – поинтересовалась я.

- Ну, мужчина, очень даже ничего. Такой солидный и занятой, судя по костюму, - подметил Якоб.

- У тебя все, кто в костюме, а не с фартуком на животе, занятые люди, - попыталась я развеселить моего повара.

- Ну, не все. Вот я с фартуком, а какой занятой.

- Ну, да, очень занятой, а сидишь сейчас со мной и наблюдаешь за какими-то людьми, которым совсем не надо это.

- Ну, Бель. Могу я себе позволить посидеть с моим любимым клиентом?! Не было бы меня, ты бы принялась их разглядывать.

-Хорошо, хорошо, что там с женщиной?

- Ну, женщина, очень даже милая. Когда я принимал у них заказ, то подметил, что она обладательница великолепных форм, и видимо не сидит постоянно на диетах, как большая половина наших девушек. Зачем это им? В общем, повезло ему.

- Кому? – спросила я

- Тому мужчине. Ладно, я пойду. Мне некогда, посидел и хватит. Скоро закрываемся, а посетителей, еще вон сколько. Надо поработать. И потом как следует отдохнуть перед завтрашним днем.

- Хорошо. Спасибо за ужин, накормил меня как всегда. Я еще посижу, понаблюдаю, - ответила я.

Якоб наклонился ко мне и поцеловал в щеку.

- Не сиди тут долго, а то не выспишься, и слишком не увлекайся, - порекомендовал он мне.

- Как только доем, сразу же домой, в кровать. До завтра.

Якоб пошел. Я не всегда могла понять его. Каждое утро он рано вставал, спускался по крутой лестнице вниз здания и большими ключами открывал дверь в свое кафе. А поздним вечером проделывал все то же самое, только в обратном порядке. Он никогда не жаловался на это, а только с радостью в глазах встречал каждого нового или же давно знакомого клиента.

А я встала и пересела на его места, чтобы было удобнее наблюдать за столиком. Не успела я, как следует насладиться зрелищем, как спектакль начал подходить к концу. Я увидела, как Якоб подошел к ним и приготовился выслушать заказ. Но женщина, не дала сказать и слова мужчине. Она резко ответила движением руки, что ничего больше не будет. Встала из-за стола. Взяла свою шаль. Она была очень расстроена. Поэтому шаль она несла как что-то ей мешающее, шаль то и дело подметала пол. Проходя мимо моего столика, она поскользнулась. Но смогла удержать равновесие. Шаль, как большой белый парус поднялась вверх, одним движением руки. Одна туфля ее спала с ноги, она наклонилась за ней, и оперлась рукой о мой столик. Никто не обратил и внимание, все были слишком заняты своими делами, как и сказал Якоб. Женщина надела туфлю, посмотрела на меня, и произнесла спокойным голосом, пытаясь улыбнуться: «Извините». Я сидела с бокалом в руках, и успела только кивнуть головой, я была удивлена всем увиденным. Женщина положила шаль на плечо, и зашагала не так уверенно как до этого, к выходу. Я посмотрела на мужчину. Он не торопясь, расплачивался за все выпитые чашки кофе. В кафе стоял звон блюдец, бокалов, тарелок, и все это разбавлял громкий смех. Вся эта ситуация очень не подходила этому вечеру и месту. Мужчина то и дело оглядывался на выход. После он встал и спокойно зашагал к тому же выходу, что его спутница. Вдруг зазвонил его телефон. Он вытащил из кармана трубку, и начал говорить, как ни в чем не бывало. Казалось, что эти люди пришли, не вдвоем и ушли тоже, казалось, что они не были знакомы, и так не подходили друг другу. Я посмотрела на Якоба, который убирал с их столика чашки. Он взглянул на меня и пожал плечами. Я ответила ему тем же. Больше у меня не было вариантов. Я не стала доедать пасту. Встала из-за столика и пошла по проторенному пути. Вышла на свежий воздух и посмотрела вправо и лево. Ни с одной стороны посетителей видно уже не было.

На следующее утро, я проснулась, встала, распахнула занавески, солнце светила прямо ко мне в окно. На тумбочке стоял будильник, который я недавно купила. Я посмотрела на него. Часы показывали без пяти. У меня было в запасе, еще пять минут. Я обрадовалась, подошла, выключила будильник и начала свое утро.  Оделась, взяла вчерашний портфель и вышла на улицу. В городе, еще не было очень много людей. Я посмотрела через дорогу, одни дома, и ничего больше. Дома друг напротив друга. Иногда я думаю, что каждый из нас слишком одинок, и видит только внешний фасад здания – человека. Вокруг столько домов и столько историй, а мы ничего этого не замечаем. И смотри только на то, что нам позволено видеть. А пробовал ли кто-нибудь заглянуть чуть глубже, чем просто пройти мимо человека, не обернувшись ему вслед.  Дома казались такими маленькими, будто в каждом из них помещаются только по комнате на человека. А все кухни, где можно было бы поесть, располагаются внизу в кафе. Я прошла еще небольшое расстояние. И зашла на утреннюю трапезу. Села за столик и заказала себе кофе. Я сидела и смотрела вперед. Впервые я заметила, что лето близится к концу. Деревья уже стали меняться, и настроение прохожих тоже. Осень в этой стране, вступала в свои владения не изменением погоды, а изменением внешним. Все вокруг менялись, а теплая погода согревала окружающих на протяжении еще долгого времени. Поэтому наслаждение от времен года, длилось всегда очень долго. Я подумала, что туристы будут приезжать сюда, еще как минимум до ноября. Поэтому все, в первую очередь кафе, работали, не покладая рук, ради клиентов, только ради них. Вообще думать о ком-то кроме себя, это уже дело необычное. Поэтому мы просматриваем всю информацию вокруг себя как одну общую картинку. А думать о ком-то в такой жаре, вообще не было возможности. Лето – прекрасное время года, когда ты практически перестаешь думать и только наслаждаешься атмосферой и энергией людей. Я была одета в легкое платье, рядом лежала кофта. Как-то неудачно дул ветер, и я решила одеть ее. Немного привыкнув к новому состоянию комфорта, я решила достать из портфеля газету и просмотреть ее. Я пила утренний кофе и наполняла себя новой информации из мира. Вдруг где-то послышались голоса. Я посмотрела и увидела, вдалеке шла группа туристов. Она – группа, остановилась по середине улицы, что-то обсудила, и разошлась в разные стороны. Я сразу поняла, что всем было дано время на магазины. Раннее время, но время на магазины никогда не кажется ни ранним, ни позднем. Я вновь принялась изучать новости. Не помню, про что я читала. Но это явно было что-то не значительное, потому как все значительное я предпочитаю пропускать, и читаю только что-то похожее на рекламу или письма читателей. Мимо меня прошел человек и сказал: «Доброе утро». Я испугалась, потому что не была готова к этому. Отодвинула газету. И подняла глаза. Мимо меня к бару направлялась как раз та самая, вчерашняя женщина. Я удивилась. Посмотрела на нее еще раз, она заказала себе что-то. И села за столик не далеко от меня. Газета уже не привлекала моего внимания. Я поняла по виду женщины, что она видимо, была гидом этой группы. Странно, подумала я, если бы она не поздоровалась со мной, то я ее никогда бы и не узнала. Она очень изменилась после вчерашнего вечера. Одежда не соответствовала вчерашнему романтическому образу. Она сидела, облокотившись на стенку. Посмотрела на часы, вздохнула и поправила волосы. Неужели есть люди, которые встают еще раньше, и к этому времени уже устают?! На меня она не обращала никакого внимания. Вчера она меня почти не разглядела, а сегодня уже здоровается. Но это не было удивительным. Люди, которые живут здесь, здороваются со всеми, даже если не знаю друг друга. Время шло. Утро продолжало просыпаться. Любопытству пришлось на время уступить свое место работе. Я посмотрела на часы. Пора было идти. Я встала, взяла все свои вещи, подошла к барной стойке и расплатилась за кофе. Якоб подмигнул мне и показал головой на ту женщину. Я понимающе ему кивнула в ответ. Проходя мимо, я посмотрела на нее, она смотрела куда-то на улицу. Но на время отвела свой взгляд на меня. Наклонила голову на бок и приподняла брови, посмотрела мне прямо в глаза. Я не знала, как отреагировать на такой прямой взгляд. И пошла вперед, не останавливаясь. Путь до выхода не был уже таким приятным. Казалось, что сзади на тебя кто-то смотрит. На улице, я быстро завернула за угол. И подумала, что все это странно. Потому что в этом кафе я была уже не первый раз, я считалась постоянным посетителем. Меня знал там почти каждый клиент. Я всегда смотрела на новичков как хозяйка. Но мне показалось что ситуация меняется. Да, ситуация менялась. Но я подумала, что еще смогу взять все в свои руки. И я решила отвлечься. А сделать это в городе можно как нельзя лучше. Вокруг меня картинками сменялись одно здание за другим. Ускользнуть, и спрятаться от них было не возможно. Я посмотрела на одно из таких построений. Краски от, коричневых до зеленых, перемешенные красным и украшенные желтым, были прекрасно подобранны. Между домами не было пустого места, они стояли, почти облокотившись, друг на друга. Если же воздух проникал между ними, то он останавливался там не один, а обязательно с какой-нибудь аркой, которая вела в следующий нескончаемый лабиринт домов и узких улочек. И так было почти везде и всегда. Казалось, что люди живут здесь одной большой семьей, а по воскресеньям ходят, друг другу в гости. Было трудно представить, что у кого-то здесь могут быть свои секреты. Но секреты как, оказывается, были, даже в самом маленьком кафе, на самой узкой улице, с самым большим количеством посетителей, и там могло быть что-то, о чем не знал даже местный повар. Я спустилась в метро. Села на скамейку. Мимо прошло пару пассажиров. На противоположной стороне сидел мужчина. Он был одет в плащ, который был явно ему велик. Он сидел, подавшись вперед. В руках у него не было ничего. Он смотрел туда, откуда едут поезда. Я смотрела прямо на него. Он слегка нахмурился, словно сидел здесь уже не один час. Мужчина поднял руку и помахал мне. Я удивилась. Посмотрела на него внимательнее, машинально я обернулась в ту сторону, куда смотрел он до меня. Там было пусто. Он крикнул:

- Девушка, а который час?-, расстояние между нами было не большим. Людей вокруг не было. Я сидела одна на своей скамейке, он на своей. И каждый ждал чего-то. Я не расслышала и переспросила:

- Простите, что?

- Который час?  -, он показал на руку. Издалека послышался шум приближающегося поезда. Я, сидевшая до этого момента почти не подвижно, встала и начала искать сотовый телефон в своем большом портфеле. Мужчина встал со скамейке, и казалось, что он готов подойти ближе, перелезть через рельсы и помочь мне, только бы узнать время. Он смотрел то в сторону приближающегося поезда, то на меня. Он закричал мне:

- Быстрее…

Поезд ворвался в бесшумное пространство станции, и меня и мужчину подхватил поток сильного ветра. Я не успела отреагировать. Как двери поезда закрылись, а я стояла с открытым портфелем. Только сейчас я смогла почувствовать, как моя рука ноет то того, что поцарапалась об предметы, лежавшие внутри. Я посмотрела в вагон,  мужчина стоял напротив меня. Я подумала, что ему до сих пор нужна моя помощь, тогда я опять полезла рукой в сумку. Но он постучал, еле слыша об стекло, и я подняла голову на него. Он стоял и широко улыбался, мужчина поднял одну руку и жестом показал, что все в порядке, чтобы я остановилась. Поезд тронулся и он уехал. Ветер поднял мои волосы высоко, пытаясь забрать меня туда, куда он направлялся. Я прислонилась к стене. Постояв еще немного, пришел и мой поезд. Люди стали выходить. Странно, подумала я, всегда те, кто выходят, бояться  не успеть выйти.  А те, кто заходят, бояться не успеть войти. Я подождала пока все выйдут, и зашла в вагон. Поезд, изрисованный подрастающим поколением, тронулся на место моего ежедневного заработка на обеды.  Я пошла на работу.

Вечером я решила заглянуть в мое любимое кафе, но уже не из чувства голода. Любопытно было проверить, зайдут ли туда мои вчерашние герои. Да, наверное, это были мои герои, мои и может быть герои Якоба. На улице, уже включили вечерние фонари. Пары выходили на прогулку. Иногда, когда смотришь на всех, то кажется что существует несколько составов толпы. Одни предназначены для того, чтобы ходить на работу, а другие прогуливаться, не спеша каждый вечер. Поздно ночью, приходилось закрывать наглухо окна, чтобы не было слышно шума, который властвовал до самого утра. Я шла уставшая, по мощеной дороге. Ноги уже не слушали меня, но твердо знали, где находится цель, и сколько до нее еще идти. Я мечтала о том, чтобы придти  сесть на стул из красного дерева и раствориться в толпе шумных разговоров. Я подошла к кафе, и увидела, что народу сегодня было больше, чем обычно. Рядом с заведением весели большие часы. Я оглянулась и увидела, что скоро будет полночь. Как раз в это время вчера я ела свою пасту, подумала я, и углубилась в помещение. Стоило мне пройти еще пару метров, как я увидела, что за моим столиком уже кто-то сидел. Я не обрадовалась такому обстоятельству. Эта ситуация не нравилась мне с каждой секундой все больше и больше. Еще вчера я твердо знала, что в какое бы время я не пришла, мой столик будет всегда свободен для меня. А сегодня меня с самого утра начинала грызть внутренняя неуверенность. Поэтому мой следующий неуверенный взгляд на все кафе, выглядел очень нелепо. Для чего я это делаю, мне никак было не понять. Еще больше я боялась привлечь всеобщего внимания. Я надеялась, что Якоб заметит меня, и незамедлительно прибегнет мне на помощь. Но он был занят клиентами, и рассчитывать я могла только на себя. Я посмотрела еще раз на весь зал и увидела, что где-то возле входа находился свободный столик на двоих. Делать было нечего, и я двинулась неуверенными шагами к нему. Но вдруг в спину мне кто-то крикнул:

- Куда же вы? Садитесь.

Я обернулась, и увидела, что за моим столиком сидит утренний гид. Я была поражена и не знала, как реагировать на это приглашение. Я собралась быть наблюдателем со стороны, но никак не собиралась стать предметом наблюдения.  Я поправила лямку портфеля, который весел у меня на плече. С улицы подуло холодным морским воздухом. Я подошла и села. Портфель поставила рядом с собой на соседний стул. Часы пробили полночь. Я по своей старой привычке взглянула на свои часы и сверилась. Все это время она наблюдала за мной. Я пыталась придумать следующее действие, которым могла бы занять себя. Но в голову ничего не приходило. Я медленно посмотрела на нее. Она сидела, отклонившись на стуле, в юбке, и футболке. По такому наряду я смогла понять, что сегодня мы сможем обойтись без третьего человека. Она посмотрела на меня внимательно и сказала:

- Здравствуйте, ну вот наконец-то вы пришли. Я сижу здесь уже пол часа. И со всех сторон на меня сыпались взгляды, будто бы я заняла не свое место, - она провела рукой по залу.

- Здравствуйте! Я прекрасно понимаю, почему это произошло. Неожиданно было найти вас на моем привычном месте, еще нежданнее было понять, что оказывается на сегодня, у меня запланирована встреча с кем-то.

- Я знала это еще сегодня утром, - она смотрела прямо мне в глаза. Я не могла понять, что она имеет в виду. И поэтому изобразила удивление на своем лице.

- Я знала, что нам надо будет встретиться. Своим сегоднешним утренним приходом на завтрак, вы подтвердили эту встречу и как бы заранее дали на нее согласие, - пыталась объяснить она мне.

- То есть, я, оказывается, делала что-то, не осознавая сама этого?! Удивительно.

Я до сих пор не могла понять, что надо этому человеку от меня. Я видела ее второй раз за эти дни. Я еще раз посмотрела на часы.

- Да, я понимаю, что уже поздно, но я не займу у вас много времени, - утешила она меня. Подняв руку вверх, она одним движением руки показала, что хочет сделать заказ. И спросила меня, будто настаивая на положительном ответе, - А может быть, мы закажем себе кофе?

Якоб увидев это, сразу же подошел к нам. Я смотрела на него умоляющим взглядом. Что делать дальше? Просто сидеть и пить кофе, это не входило в мои планы. Хотя кто знает. Сегодня я уже согласилась случайно на встречу, о которой не знала. Якоб послушно, как и всегда, выслушал заказ.

- Позаботьтесь, чтобы этот кофе был самым крепким, что только есть у нас в стране! – порекомендовала она официанту.

- Конечно, - ответил он и распрощался с нами вежливой улыбкой.

Между столом, на противоположенных концах повисла тишина между нами, но тишина эта была слышна только нам. Остальные же слышали только шумную музыку, которая перемешивалась с музыкальным уличным оркестром.

- Я приняла решение сегодня утром, - начала она.

- И что же это было за решение, - я решила поддержать беседу.

- Я решила рассказать все тебе. А завтра забыть об этом.

- Рассказать все?-, удивилась я

- Да, рассказать все, что происходит со мной, я уже устала держать это в себе.

Я была поражена, человек, который пришел в мои владения только вчера, решил доверить мне свои тайны. Я спросила:

- И забыть?

- Да, забыть. Я живу только сегодняшним днем. А тут будет даже легче, я буду жить сейчас только этим вечером. А завтра пойду по своему привычному кругу и ты тоже.

Я поняла, что кто-то сегодня решил выбрать меня в помощники. Но это было очень странным. Потому что обычно помощь ты предлагаешь сам. А здесь было все совсем по-другому. Я становилась спасителем по чистой случайности. Предлагать свою помощь и быть ей в незапланированной ситуации это две разные вещи. Но единственное в чем я была уверенна, это то, что выслушать и просто посидеть здесь час, я смогу.

- Знаешь, - начала она, чуть наклонившись поближе ко мне, - ты мне подходишь как никто лучше.

- Почему же? -, удивилась я, никак не хотевшая верить в свою исключительность.

- Ну, посмотри вокруг, - она развернулась к залу и уже сидела боком ко мне, - Все эти люди, ты не похожа на них. Ты одиночка, и врят ли станешь рассказывать кому-то все то, что я тебе сегодня поведаю.

Ее слова мне стали напоминать наглость, с которой я встречалась в своей жизни, но эта наглость никогда не была похожа на те слова, которые я слышала сейчас. Как она может быть во мне уверенна. Если я сама еще не уверенна в себе. А как же Якоб. Да-да, я пыталась придумать у себя в голове новый образ себя, который бы совсем не соответствовал ее образу. Я расскажу все Якобу, чтобы она мне не сказала, но он будет обо всем знать. И вот такого поворота она уж точно не ожидает. А Якоб в свою очередь по привычке, которая уже стала национальной чертой, расскажет все кому только сможет. Но это уже будут не мои проблемы. Я была довольна собой, что за несколько секунд смогла придумать такой план, который не соответствовал ее. И уже с большей уверенностью внутри себя, я посмотрела на нее.

- Ну, что? Время не стоит, и надо начинать, - она посмотрела на свои часы, - Кстати, знаешь, вот посмотри на мои часы, - она показала мне свою руку, на которой были надеты большие мощные часы с циферблатом, украшенным драгоценными камнями, - их он тоже мне подарил.

Я взглянула на ее руку и хотела уже принять обычное положение, в котором сидела, но мой порыв был тут же оборван.

- Нет, подожди. Посмотри повнимательнее, разгляди каждую цифру, - она взяла мою руку и положила ее на свою, - Надо же с чего-то начинать знакомство. Как ты будешь меня узнавать, если даже не пытаешься разглядеть. За наше короткое знакомство надо успеть сделать многое. С моей стороны многое рассказать, с твоей стороны многое во мне увидеть.

Я чувствовала себя уже не просто наблюдателем и слушателем, как несколько лет тому назад в университете, а человеком, у которого есть множество обязанностей. Расслабиться я уже не могла. Я должна была изучать ее. Причем, я могла бы делать это незаметно для нее, но видимо она настаивала на обратном. Я опустила взгляд на ее руку. Это была рука женщины, которая всегда находится на солнце, рука женщины, которая знает только то, как делать заказы в местном кафе, рука женщины сильной, которая знает что, означает тот или иной жест, женщины, которая отвечает за каждый свой взгляд и никогда ничего не делает случайно. Я аккуратно, убрала свою руку. Якоб приближался к нам с подносом, на котором стояли две чашки кофе. Но странно, чашки были не такие маленькие как обычно. Видимо он решил сэкономить время, да и место, чтобы не носить по пять чашек за вечер за один и тот же столик. Мне это не понравилось, я почувствовала себя совсем одинокой. Казалось, что Якоб перешел на ее сторону.  А еще я слишком боялась стать для кого-то чем-то. Я привыкла быть одна и не от кого не завесить. А тут без моего разрешения, человек вторгается в мою жизнь. Я потерпела поражение уже в начале боя, так как не знала, что бой намечается. Я облокотилась на руку, и попыталась принять позу расслабленного человека. И даже решила не подавать вида Якобу. Я тут же настроилась против него и просто поблагодарила его за кофе. Он ушел, как ни в чем не бывало, принимать следующие заказы сегодняшнего вечера. Я оглядела весь зал взглядом. Вокруг все было как обычно и очень привычно. На улице  были слышны шаги прохожих, большинство из которых были громкие и отчетливо медленные шаги женских каблуков. А остальные принадлежали быстрым и целенаправленным мужским ботинкам или сандалиям. Потом я будто бы случайно посмотрела на нее. Она размешала ложкой кофе, постучала ей об краешек чашки и положила рядом. Я подумала про себя, как можно пить настоящий кофе с сахаром, это точно не по мне. И тут я почувствовала прилив сил. Хоть в чем-то я была сильнее ее. Хотя бы в том, что пила крепкий кофе без сахара.

- Кофе нам сделали очень крепкий, как я и просила. Боюсь, без сахара его пить будет невозможно, - будто бы прокомментировала она мои мысли.

Я сидела все в той же позе, упершись подбородком в свою ладонь. Я непринужденно посмотрела на нее.

- Пробуй, - посоветовала она мне

- Нет, спасибо, я пока не хочу, - ответила я, продвигая свой план вперед. Теперь я решила на все ее слова и предложения отвечать прямо противоположное.

- Знаешь, вчера я была здесь, последний раз с этим человеком. Именно с тем, кто подарил мне вот эти часы, - она еще раз показала мне свою руку.  Она прикусила губу, и посмотрела вперед, словно пытаясь сосредоточиться, или вспомнить что-то важное. Я слушала все с тем же непринужденным видом, - Я познакомилась с ним несколько лет тому назад. Когда в моей жизни было как всегда все хорошо. Любимая работа и любимые гости со всех уголков земли. Да, все всегда удивлялись, как можно любить эту работу.

- Какую? -, я решила показать свое незнание ее.

- Ты прекрасно видела сегодня, кем и с кем я работаю, поэтому постарайся больше не задавать мне глупых вопросов.

Я не подала и виду, что такой резкий ответ меня поразил.

- Работа была прекрасной, пока я не встретила его. Видимо она – работа, решила сделать мою жизнь еще счастливее. Точнее наоборот, как выяснилось. Однажды я встречала группу, то ли из Лондона, ну, в общем, сейчас я уже не помню, - она взяла чашку и отпила немного. Казалось кофе ей хватит на несколько дней. Она говорила все это с довольным видом, и слегка улыбаясь. Я не могла понять, как можно быть такой расслабленной, когда рассказываешь что-то незнакомому человеку. Хотя, в том, что я была ей незнакома, я была уже неуверенна.

- Ну, вот и когда я встретила эту группу, я должна была, как всегда провести свой обычный план работы. Провести их по всем знаменательным местам и отправить на следующий день рейсом куда-то. Ну, куда они там летели, я понятия не имела. Меня даже не удивило то, что в группе были одни мужчины. Я, как и всегда была приветлива и общительна. Никогда не считала это плохими качествами. Кстати он потом сказал мне, что больше всего его привлекло то, что я могла быть женственной, совершенно не думая об этом. Я носила кружевное белье, а сверху надевала обычную футболку и шорты. Я не имела женственной походки, но мою походу он называл особой женственностью. Я всегда куда-то торопилась, и при этом лицо у меня было открыто для окружающих и для общения. Я была для него женщиной, в которой сочеталось то, что, ищут мужчины, но, найдя, не решаются сохранить. Все они привыкли к привычному набору женских качеств. Он сказал мне, что когда первый раз он меня встретил и увидел, то я показалась ему очень необычной. Я встречала их в бриджах и футболке. Почти как сейчас, - она показал на свою одежду. Я смотрела на тех, кто прилетел, ставила в своих списках галочки напротив их имен. Пока я стояла, я не заметила, как раскачивалась то вперед то назад, с носка на пятку в своих шлепанцах. Не знаю, никогда не замечала этого. Я думаю, каждый должен вест себя так, как ему удобно. Ну конечно, я не подходила ему никак. Он был высоким мужчиной, с красивыми чертами лица. Такие черты должны были зарабатывать большие деньги, - она движением головы, сделал круг, будто бы показывала, сколько он зарабатывал, - На голове у меня были очки. Я приехала в аэропорт прямо из номера. Поэтому я была только что после душа.  Как он мне потом рассказывал, он поразился  моему общему образу, который совсем не сочетался с образом обычного гида. Я не знаю, честно, как должны выглядеть обычные гиды, - она сделала ударение на слове обычные, - Надо будет почитать книги подобного рода. Проходя мимо меня он почувствовал запах чистоты и свежести, как он мне рассказывал. Потом он  заглянул в мой список. Я не подала и вида, что мне не удобно или еще что-то. У меня нет секретов от моих гостей. На плече у него весела большая сумка, коричневого цвета из настоящей кожи. И от него пахло этой кожей, казалось, что весь полет он провел в обнимку с ней. А я посмотрела на него, спросила его фамилию. Глаза его посмотрели на мой листок. Я не расслышала и переспросила. Он повторил, тогда я подняла на него глаза, и мы встретились взглядами. Его взгляд был похож на взгляд новичка. Человека, который ни в чем не уверен. Да, и мужчины мне всегда казались еще большими детьми, чем дети есть на самом деле. Я же смотрела на него взглядом уверенного человека. Я стояла с ручкой, пробежала весь список еще раз глазами, сказала: «Ага!», и поставила галочку, затем подняла ручку, и почесала ей в голове. Ну не знаю, зачем я это сделала. Обычно люди за собой многого не замечают. Он сказал мне потом, что ни одна женщина, которую он знал, не ведет себя так в присутствии мужчины. Именно моя непосредственность в повседневной жизни поразила его. Я помню теплые вечера, когда мы лежали ним в одной кровати. Он обнимал меня своей рукой и рассказывал о том, какая я была в первый раз. Мне было забавно все это слушать. Но  он рассказывал это  с таким восхищением, что я просто лежала, а на ухо мне почти не слышно он шептал своим ласковым тембром все эти интересные наблюдения. А я просто закрывала глаза, и солнце светила мне на лицо, своими теплыми лучами. И казалось, что он обнимает меня со всех сторон.  Но это было потом. А в первый раз я встретила всех остальных, он тем временем стоял у меня за спиной. И дышал чистотой. В общем, пока я встречала приезжих, я успела подумать о том, что никаких трудностей у меня не возникнет с ними.

Я сидела и внимательно смотрела на нее. Я не понимала, как мужчине мог понравиться и запомнится именно запах чистоты. Обычно, они обращают внимание на запах дорогих духов, а тут. А тут все было по-другому.

- Но вечером, когда мы уже возвращались в отель, для того чтобы отдохнуть, я не ожидала что произойдет следующее, - она поправила волосы и продолжила, - Вечером, когда все разошлись, и я уже всем выдала ключи от номеров, гости поблагодарили меня, обещали приехать еще раз, в лифте я столкнулась с ним. Я держала за ручку свой чемодан. Я улыбнулась приветливо ему. Доехала до своего этажа, вышла и спокойно ничего, не подозревая, открыла дверь своего номера. Когда я уже собиралась ложиться спать, в дверь еле слышно постучали. Сначала мне даже показалось, что это был не стук, а какой-то шорох. Но я решила проверить. Я подошла и открыла дверь, - она провела рукой по своей шее, словно преодолевала усталость и пыталась прогнать ее из себя, - Я открыла дверь, на пороге стоял он. Я не удивилась, часто бывает такое, что у туристов случаются какие-то проблемы, и все они ломятся ко мне в номер. Я спросила, не случилось ли чего-то. Он стоял и смотрел на меня. Меня это начало злить, и я ответила, как и обычно, чтобы он, если у него какие-то проблемы немедленно ответил мне, или же шел к себе в номер и ложился спать, потому что я тоже устала и хочу отдохнуть. Я уже попрощалась с ним и начала закрывать дверь, как он остановил меня. Зашел через порог и начал рассказывать мне какая я замечательная и как он влюбился в меня с первого взгляда.

Я слегка улыбнулась, мне показалось это смешным и забавным. Она заметила мою реакцию, и тоже рассмеялась.

- Да, мне тоже это показалось очень забавным. Я тогда поблагодарила его и попросила пойти спать к себе. Я стояла возле двери, а он уже как хозяин был по середине моей комнаты. Потом он сказал мне, что было интересно смотреть на меня, после жаркого дня. Как я стояла в халате, с мокрыми на кончиках волосами, а капли капали на воротник и тут же впитывались. Я сейчас все это так хорошо помню, потому что никогда никто не замечал такие повседневные вещи и не придавал им большого значения, а он увидел. И поэтому слова его я забыть не смогу. Я стояла и не знала, что мне делать с ним дальше. Ну не силу же мне проявлять к нему? Хотя, нет, я думала что он, как и многие, просто поблагодарит меня и отправится спать. Но не тут-то было. Он попросил меня, оставить ему мой номер телефона. Я стояла босиком на ковре и слегка размяла пальцы ног. Я думала, что ему ответить. И решила сделать как всегда, пообещала выдать мою визитку, и если вдруг кто-то захочет опять вернуться сюда, то я с удовольствием встречу. Я была готова уже на все лишь бы лечь спать. После таких дней спать хочется все сильнее, особенно когда на часах почти полночь, организм по привычке будто бы отключается и перед глазами только номер с мягкой кроватью.

Я понимающе, кивнула, но тут же отдернула себя.

- Ну, потом прошло много времени. И я уже забыла его, как однажды он позвонил мне и попросил встретить его, если у меня будет время. Я согласилась, я как раз была выходная, и целый день у меня был свободен. А тогда подзаработать лишний раз я не считала проблемой для себя, наоборот меня это обрадовало. Мы встретились. Он хотел, есть, после трехчасового перелета, и мы отправились в ближайший ресторан по моему совету. Он ни на чем не настаивал.  Ели мы, как и все нормальные люди. Потом он опять заметил, что его поразило, как это я с моей фигурой ем в такой поздний час. Глупости. А, ну, конечно же, он прилетел с букетом цветов, - она удивленно ответила, -  По-моему, это были розы, которые я терпеть не могу. Поэтому, когда я пришла в гостиницу я тут же их подарила первому встречному.

Я решила выпить кофе, но боялась, что мои движения нарушат рассказ. Я посмотрела на свою чашку. Было жаль, что напиток мог уже остыть, а отдать Якобу целую чашку, к которой я даже не притронулась, было бы оскорблением для него. Я поднесла ее к губам. И отпила немного. Попробовала кофе, и изобразила недовольное лицо. Она тут же заметила это и сказала:

- Да, я же говорила, что кофе крепкий, поэтому держи, - она пододвинула ко мне сахар, - добавь и будет терпимее.

Я не хотя взяла ложку и стала насыпать сахар, она наблюдала за моими движениями. Я была опять поражена. Я уже видела ту сцену, как буду ругать Якоба за то, что он меня так сильно подставил, начиная от неожиданной встречи, заканчивая на удивление супер крепким кофе. 

- Я до сих пор не знаю, - она продолжила, - что со мной тогда произошла, но в течение года, я все реже на работе думала о людях, которых я сопровождала, и все чаще думала о нем. Ни разу я не решалась позвонить и спросить у него просто как он живет. Он приезжал ко мне раз в три месяца. Сначала меня это ужасно злило, потому что я заподозрила что-то неладное. И тот первый его приход в номер мне уже не казался просто случайным и просто благодарностью, - она провела рукой по губам, потом посмотрела на свои пальцы, видимо поняла, что губы находятся в естественном состоянии, и вся губная помада давно стерлась, на секунду она остановилась, но потом продолжила, - А потом, я вдруг поняла, что люблю его. Да, и возраст здесь совсем не причем. А может быть я просто что-то себе придумала в голове. Но нет, врят ли. Я никогда не занималась тем, что строила у себя в голове иллюзии. Я жила и живу сегодняшним днем. Кстати, может быть именно тогда, я начала думать о будущем, которого как выясняется, не было и никогда не будет. Видимо, моя единственная любовь – работа, не даст мне построить любовь и жизнь вне.

Я попробовала еще раз кофе. И все-таки, как Якобу удался такой крепкий кофе. Язык то и дело сводило. Я посмотрела на нее. Она спокойно пила напиток и ни разу не пожаловалась.

- А потом он рассказал мне, что у него в каждой стране есть такая единственная, которую он любит и не может без нее. Он всегда повторял, что любит меня, но не разу не говорил, что любит больше чем тех других. Как-то я провела расчеты и поняла, что с каждой из нас он видится раз в месяц, и мой месяц всегда был третьим. Ты думаешь, я была шокирована?-, спросила она, и улыбнулась уставшей улыбкой, - нет, я приняла это как должное. Однажды, он видимо, слишком влюбился в меня, но не так сильно, чтобы бросить все ради меня, он предложил мне завести ребенка. Глупо, я согласилась. Но потом, ни одна наша попытка, не оправдалась успехом. Он уезжал к себе, и у меня всегда в запасе было три месяца, чтобы настроиться на то, что скоро у меня в перерывах между его прилетами будет моя малышка. И мы вместе будем ждать папу домой. Я даже ну думала о том, что я скажу ей, когда она спросит у меня, где ее папа. Нет, я думала только о себе. Потом что-то изменилось. Он успел за три месяца найти себе жену. Может быть, эта жена была как раз одна из нас, кто встречает его. Я не знаю, он не рассказывал. У него появились дети. Но от идеи завести ребенка он не отказывался. Тогда я решила, что я никогда не подарю ему свое сокровище. Или же если это все-таки случится, то уеду отсюда навсегда и не покажу ему ее никогда. Потому что я понимала, что дети для него не главное. Он желал просто обладать человеком полностью. Он хотел обладать мною как снаружи так и внутри. Он оставлял своих детей и ехал сюда в попытках заполучить еще одного ребенка, похожего на меня. Но однажды он просил меня переехать к нему в его страну, оставить здесь все и быть ближе к нему. Он даже предложил быть няней его детей. Говорил, что все устроит. Я не смогла. Я не смогла представить, что оставлю всю себя здесь, и буду строить свою новую жизнь на новом месте. Я привыкла быть одна. Но тогда мне, как глупо, - она покачала головой, и улыбнулась будто бы своим мыслям, - я подумала, что начну жизнь, где два человека, что-то значат друг для друга.

Я убрала руку от подбородка, открылась ей, и посмотрела на нее другими глазами. Я не могла понять, как могло произойти такое, что человек, который видит за год, больше чем каждый из нас за два, мог чувствовать себя одиноким.

- Нет, я никогда не чувствовала себя одинокой в плане покинутой и несчастной. Я привыкла быть для себя, только для себя. Если мне что-то не нравилось то я тут же это высказывала, и высказываю. Но тогда я была готова совершить внутренний переворот, и пойти на шаг ряди другого человека, - она посмотрела на меня, и провела пальцами по моей руке, которая находилось возле сахарницы, - Но, сейчас для меня это уже давно в прошлом. Он женился и у него чудесная жена, и дети. А я до сих пор здесь, вчера опять отправила домой приезжих. Самое интересное, что те, кто приезжают, знают, что у них есть место, куда им можно вернуться. А у меня нет такого места, меня помнят только кровати в гостиницах, и все. Все, что у меня есть с собой, я всегда ношу при себе.

Я слегка поежилась, и почувствовала, как по моей спине вверх начали подниматься мурашки. Я отдернула руку, боясь, что она это заметит.  И потерла одну руку об другую, пытаясь согреться.

- Выпей кофе, ты же замерзла, - посоветовала она мне.

Я послушалась и тут же отхлебнула такой глоток, после которого почувствовала горечь во всем организме.

- Недавно, когда мы были с ним наедине, и занимались любовью, как всегда, после его приезда. Я вдруг почувствовала, что мне опротивела вся эта ситуация. Я поняла, что сама не узнаю себя. Я превратилась в человека, который подсел на наркотик, поставляемый раз в три месяца. Все его прикосновения мне уже не казались приятными. Видимо я так привыкла к одним и тем же движениям и одним и тем же ситуациям, что я просто потерялась среди одинаковых эмоций. Я помню, что на улице садилось солнце, и за окном был прекрасный вид. Кровать была застелена каким-то бельем, жестким и неприятным. Я первый раз обратила на это внимание. Я поняла, что меня это не устраивает. Я подумала о том, что где-то в трех часах лета, его ждет любимая жена, которая готова согреть его в теплой и уютной постели. А я не могу предоставить ему ничего, кроме своего тела. Печально, но этот факт меня когда-то согревал. Я была рада, что я именно такая, что мне не надо меняться, делать все то, что делают женщины его круга. Я была расслабленна. И думала, что хотя бы мое тело поможет сохранить его, поможет привязать его к себе. Но он был, как и те туристы, которых я вижу каждый день, никем другим как человеком, который уедет от меня рано или поздно, - она говорила это жестким голосом, и смотрела куда-то вдаль, - как я смогла стать вещью для кого-то.

Я решила ответить:

- Я думаю, это просто нельзя было разглядеть через любовь, которую испытываешь.

- Наверное, кто знает. Он подарил мне множество дорогих подарков. Часы, это его идея. Он говорил, что всегда когда, до его приезда будет оставаться ровно час, они будут тикать по - особенному. Сейчас мне кажется это все детскими шалостями. А часы давно перестали ходить, но я ношу их как украшение. Я поняла, что время, которое нас однажды соединила, убило нас двоих, - она начала быстро расстегивать ремень часов, но на полпути остановилась. Она подняла голову на меня и ответила, - Но я боюсь, что когда я решу избавиться от часов, все пойдет по-новому, я опять потеряю себя, а ему не придется искать новую королеву этой страны. А вчера это была наша последняя встреча. Я решила так для себя, он об этом еще не знает. Да и вообще у него своя точка зрения на все. Вчера он опять предложил переехать к нему. И он не понимал, почему в последний раз, когда мы были вместе, я вдруг остановилась и оттолкнула его. Он был шокирован. Я рада, что смогла вызвать у него хоть какие-то эмоции, которые не похожи на постоянное наслаждение. А по тем удовольствиям, что дарило ему мое тело, он еще даже не успел соскучиться. Но я думаю, он сможет отвыкнуть и найдет себе новые запахи и новые ощущения. На свете еще так много женщин, с которыми он не был, а мое тело, это мое тело, и я забыла, что оказывается это моя обязанность распоряжаться им. Весь этот вздор, наша глупая любовь, которая не имеет право на то, чтобы пытаться сохранить ее, показался мне вчера слишком неудачным, и я решила порвать все сразу же одним движением. Вчера, перед тем как идти в кафе,  я как всегда оделась для себя. В первый раз за эти несколько лет, я оделась для себя, а не для него. И я чувствовала свое превосходство, пока не споткнулась возле твоего столика. Тогда я поняла, что это точно конец, а ты должна была стать окончательной точкой в наших отношениях. Обычно история заканчивается тогда, когда ты рассказываешь ее тому, кто больше не расскажет о ней никому. Но это удается очень редко. И поэтому они путешествуют из уст в уста. Но тебе я могу довериться. Любовь заканчивается для меня. А дальше я опять пойду знакомиться с новыми людьми, которые на неделю становятся для меня семьей. Может быть, я единственный человек, который может вот так вот по желанию менять семьи периодичностью в одну неделю.

Я смотрела на нее. Постепенно ветер стал впускать свои порывы в ее волосы, она подняла руку, и запутывала в пальцах то одну прядь, то другую. Я быстрым движением поправила свои волосы, и вдруг неожиданно поняла, что не смогу теперь рассказать о ней никому ни Якобу в том числе. Ее подробности, не для моего языка. Мне показалось, что все, что она сейчас рассказывала, было сказано в пустоту, а для вида я была приглашена в эту пустоту. Я имела права в реальности, но то, что она мне рассказала, было внутренним диалогом, выраженным словесно, и я просто не могла его слышать. 

Надо будет придумать что-то, чтобы он не заподозрил неладное. Надо будет соврать человеку, который был для меня самым близким здесь. Он будет продолжать мне верить, но я уже заранее потеряю с завтрашнего дня доверие к себе в его глазах. А он еще не будет об этом знать. Странно, я превращалась в нее. В человека, который делает для людей то, о чем они даже не догадываются. Что дальше? Теперь мне не хотелось, чтобы ее история заканчивалась. Так просто, в середине ее рассказа, я еще не знала и не думала о том, что придет конец. Но сейчас я сидела и боялась спросить какие-нибудь подробности, лишь бы остановить ее и не уходить отсюда. Я посмотрела вокруг, люди уже стали собираться, и в зале осталось меньше половины тех, кто был. Я не заметила как наша тишина, и уединение стали, соединятся в единое целое с тишиной вокруг. На улице уже гасли фонари. Птицы просыпались, и настраивали свои голоса. Она опять облокотилась на стул. Я ждала, что же будет дальше. Она была очень подавлена, это было видно по ней. И вся ее обаятельность, и улыбка не могли скрыть это. Я видела, как ей становилось холодно с каждой секундой. Она начинала дрожать. Я решила достать свою кофту для нее.

- Вот, оденьте, - я протянула ей, кофту

- Спасибо, но я не могу, потому что после сегодняшнего вечера, ни я тебя не знаю, не ты меня. Хотя я понимаю, что тебе это будет сделать тяжелее. Даже если я буду заходить сюда, пожалуйста, не здоровайся со мной. Сама понимаешь, туристы хоть и разные люди, но места, в которые я их вожу, одни и те же, поэтому я появлюсь здесь не раз. И вообще забудь все, что я тебе сказала. Это не должно стать проблемой для тебя, хотя кто знает, может быть, ты чему-то и научишься.

Я чувствовала, как у меня в горле начал образовываться ком. Я не знала, что сказать, но как можно забыть просто так человека. Я еще понимала, что можно забыть о том, кто прошел мимо тебя сегодня. Но забыть чью-то историю жизни и того, кто о ней тебе рассказал. Нет, я отказывалась принять это. Но вдруг я почувствовала себя соучастником какого-то преступления. Мне ничего не оставалось, как так же молчаливо, как я слушала ее историю, согласиться с ее условиями.

- Ну, вот и замечательно. А во сколько кафе закрывается? -, вдруг спросила она меня.

Я не собиралась переводить тему ее жизни на общественную и повседневную. И отвечать мне ей не хотелось, но опять же пришлось:

- Где-то через час, - ответила я, не глядя на часы.

- Замечательно, я посижу здесь еще часик, и потом, наверное, погуляю, ну а потом у меня самолет с новыми туристами, - она рассказывала все это, пытаясь поставить свой голос, чтобы он ее слушался, но у нее не получалось.

- Да, но вы же не спали всю ночь?! – удивлялась я.

- Это ничего страшного, приходилось и не такое переживать,- она потерла замерзшие руки.

Мы сидели молча, вокруг нас стали стучать стульями, кто-то уже подметал полы. Тут она решила прервать молчание. Если бы не она, то я могла бы сидеть вот так вот, немереное количество времени. Все ощущения холода, тепла или голода, сна и неудобств, исчезли в одно мгновение, но когда именно я заметить не смогла.

- А ты иди. Я знаю, ты живешь тут недалеко. Тебе пора, завтра на работу как всегда, - я слушала ее и уже не удивлялась тому, что она знает откуда-то, что я живу недалеко и про мою работу.

Я как заколдованная, встал из-за стола, против своего желания. Мне казалось, что все мои желания исчезли раз и навсегда, и со мной можно было делать все, что только захотят. Я стояла посредине кафе в одном тоненьком платьице и не ощущала холода ночи, ветер прохаживался по подолу и то и дело поднимал его на разрешимую высоту. Я взяла свою кофту, как какой-то сверток, и подняла портфель. Я забыла про кофе и пошла к выходу. Завернув за угол, я не разу не оглянулась на нее. Я начала прокручивать в голове как она выглядела, чтобы если встретить ее еще раз обязательно заметить ее среди остальных людей. Я даже собиралась придти домой, записать все в блокнот. Но ничего не приходило в голову, единственное, что я помнила это ее руку и часы. Все больше я ничего не помнила. Я убыстрила свои шаги, а потом и вовсе перешла на бег. Быстро поднялась по лестнице, открыла дверь ключами, которые я не могла найти в своем огромном портфеле, что меня очень злило. Я подбежала к окну, которое выходило как раз на дом, в котором внизу находилось кафе, и встала, не раздеваясь и смотрела. Занавеска еще спускалась вниз от моего неожиданного и быстрого порыва отодвинуть ее.

А внизу в кафе, она сидела в том же положении, что я оставила. Она опустила руки, пришла в себя, и холод куда-то пропал. Она посидела так несколько минут. Потом она обернулась и сняла со стула свою сумку. Она встала, оставила деньги на столике. Она собралась уже уходить, как на улице поднялся сильный ветер, который безжалостно прошелся и по ее юбке, она попыталась ее одернуть, но она запуталась в движениях, и запнулась. Туфля слетела. Она медленно подняла ее, осмотрела со всех сторон, и поняла, что каблук сломан. Она подняла глаза на окна впереди стоявшего дома. В этих окнах давно уже погас свет, и только еле видные очертания моего лица можно было разглядеть. Она наклонилась, сняла вторую туфлю, немного размяла ногу, облокотившись на стол. По ее движениям можно было заметить, как она устала. Затем она медленно пошла вперед.

Я стояла у окна, и не знала что делать. Выбежать на улицу и нарушить свое обещание больше никогда не замечать ее в толпе прохожих? А может быть просто выйти и посмотреть ей вслед? Я не знала, поэтому просто стояла и думала. Молчание в моей квартире нарушил стук в дверь. Я не знала, который час, поэтому стук в дверь меня ни капельки не удивил, и я не успела ни о чем подумать, просто машинально открыла дверь. На пороге стояла она. В одной руке у нее были туфли. В другой она держала сумку. Она посмотрела на меня и сказала:

- Видимо, не получится…

Она прошла в коридор, я осталась стоять возле двери.

Ну а дальше была ночь, которая только для нас двоих была ночью, для окружающего мира это было утро. Я стояла возле двери своей комнаты, в которой спала сегодня она. Через несколько минут в аэропорту должен был приземлиться тот самый самолет, в котором находились новоиспеченные туристы. Я не спала всю ночь, и лишь слушала, как на моей кровати спит новый человек в моей жизни. Я приняла новое важно для себя решение, обязательно, когда она проснется, и пусть это будет не скоро, спросить, как ее зовут.