Владимир Лахно

***

Анне Ахматовой

Век двадцатый начинался

                           серпантином и шампанским,
Над Невой упругий ветер

                          стаи тучек гнал в залив.
Пел про тройку хор цыганский,

                         и толпа по-христиански
В шубах, путаясь до пола,

                        целовалась, перепив.

Оплывали воском свечи поэтических салонов,
И искрилось красноречье

                       сероглазых королей.
Кто бы знал, что этот вечер,

                       утомивший от поклонов,
Станет вехой перелома

                       и прологом грозных дней.

Мирно блещут аксельбанты

                       средь серёжек и кулонов,
Но уже волна Цусимы

                        злобно лижет горизонт.
Впереди ещё "Славянка"

                        и прощанья у вагонов,
И последняя записка:

                        "Мама, я сбежал на фронт".

Хлёстким выстрелом "Авроры"

                         революция ворвётся,
Мир расколет как стекляшку – 

                         на своих и на чужих.
Достояние России словом "контра" обзовётся,
Пролетарский суд лоялен:

                          - Энтих к стенке! При других!

Век сменяется - вот счастье!

                           Нескончаем платьев шорох.
Кто бы знал, что залпы Пресни

                           смрадно гасят жар свечей,
А вдогон Молох кровавый,

                           под наганный кислый порох
Расстреляет миллионы

                          сероглазых королей.

***

Над луною шторкою облака задвину я,

Позабыв про прежнее, грешное житьё.

Зацелую допьяна я тебя любимую,

Счастье ненаглядное, солнышко моё.

Плачет дождь за окнами свою песню длинную,

Загрустив, нахмурился облетевший клён.

Обниму сильнее я женщину любимую,

Будто никогда в неё не был я влюблён.

Жарким сердцем разожгу я пожар рябиновый,

Пусть тоска расплавится и сгорит в огне.

Навсегда в душе моей ты живи, любимая,

Без тебя счастливым быть невозможно мне.

***

Обыденность привычных новостей

Я бесшабашно в эту ночь нарушу.

Пусть шепчутся соседки у дверей,

Что продал я сегодня чёрту душу.

Я твой покой как песню украду

И самыми заветными словами,

Открывши сердце, может на беду,

Засыплю тебя нежными стихами.

Пусть ночь безумства пламенной любви

Испепелит сердца. Они ж не камень.

Я буду пить дыхания твои

Сухими и горячими губами.

С небес пускай завидует луна

Через вуаль задёрнутой портьеры.

Во всём виновны юность и весна,

Да соловьи, поющие без меры.

***

Мне гореть видно вечно придётся в аду,

Но, я клятвы своей не нарушу.

Я сегодня тебя как мечту украду,

Продав дьяволу, сердце и душу.

За улыбку твою нет на свете цены,

Твоя нежность – дороже всех кладов.

В моих чувствах к тебе нет ни капли вины,

Милый ангел, дитя звездопадов.

Я из пруда ладонью луну зачерпну

И тебе подарю медальоном.

От любви, захмелев, навсегда утону

Я в глазах твоих синих бездонных.

***

Земной шар огромен, и встретиться нам

Практически вряд ли возможно.

Я счастья бумажный кораблик пустил по волнам

Навстречу тайфунам тревожным.

Пусть шаткая палуба падает в крен,

Глотая забортную воду.

Я душу не сдам в омерзительный плен,

Хмелею, но рвусь на свободу.

Мне норд, надрываясь, смеётся в лицо

И хлещет солёной волною.

А я прорываю циклона кольцо

Для встречи с далёкой тобою.

Зачет ты нужна. Я и сам не пойму.

Мне просто нет жизни без боя.

Но, верю я, бури корабль не сомнут,

Пока ты как ангел со мною.

***

Я осыплю звёздами чёрный бархат осени,

Золотыми нитями разошью луну,

Покрывалом облака возле старой просеки

Застелю заветную тропочку одну.

Обниму туманами твою душу нежную,

Хризантемы ворохом брошу я к ногам.

Пусть расскажут лепестки про любовь,

О которой ты грустишь, молча по ночам.

Я заставлю осень петь для тебя, красавица,

Сказочными нотками про глаза твои.

Пусть одной тебе вечно улыбается

Ласковое солнышко в голубой дали.

***

Закружилась листьями роща соловьиная,

Засыпая улицу золотой листвой.

Из багрянца осени ты пришла, любимая,

Стройная и нежная, стала мне судьбой.

В занавесках осени песня журавлиная,

Над озябшим озером стелется туман.

Ты моё сокровище, женщина любимая,

Ты моё спасениё, счастья талисман.

Нас не тронет холодом злая вьюга зимняя,

Не утопят в серости скучные года.

Лишь бы вечно рядышком шла со мной любимая

И беде и в радости, в зной и холода.

***

Позволь себе меня впустить,

Заполнить сердце, разум, душу.

Позволь опорой верной быть,

Я этой клятвы не нарушу.

Позволь стать каплею тепла

Твоих напруженных ладоней,

Чтоб бесконечно жизнь текла

Счастливой песней в нашем доме.

Позволь мне в сердце твоём жить,

Чтоб мог всегда рукой коснуться,

Со мной уснуть, со мной проснуться

И вечно образ мой любить.

Позволь в любви своей признаться,

Прошу тебя – не отрекись,

Чтоб нам вовек не разлучаться

На всю оставшуюся жизнь.

***

Я таких не видал красивых,

Чтобы волос чернее ночи.

Где же раньше меня носило,

Ненаглядный мой колокольчик.

Я, не зная к тебе дороги,

Понапрасну растрачивал  душу,

Обнимал в этой жизни многих

И холодных, и равнодушных.

Ледяных, как статуи Рима

И продажных за рюмку водки,

Размалёванных слоем грима,

Разбитных, и безбожно кротких.

Но такой чистоты небесной

Ни в одном я краю не видел.

Мне не жаль своей жизни, честно,

Жаль одно – я тебя не предвидел.