Кира Зейгельт

Обычная история

Часть 1

Сидя в уютном дорогом кафе, и смотря на Елисейские поля, Лика, как называл ее мир подиума, пила кофе и немым взором внимала всему тому, что происходила за окном. Как и многие другие девушки, она приехала в Париж за славой и мужем, мужа она получила, довольна быстро, а вот слава была совсем не та, которую она хотела когда-то. Девушка из России, высокая стройная блондинка, с блестящими и очень большими глазами, открытая всему новому и интересному приехала на кастинг. Денег, для поездки в САМ ПАРИЖ, ей долго не пришлось собирать, дали родители, у которых был свой бизнес, но получить их согласие на отъезд было очень мучительно и долго. Мечтая по ночам о фотографиях около Эйфелевой башни и прогулках по паркам и улочкам в Париже, походах по магазинам с распродажами, придавало Елене, или просто Леночке, как называла ее мама, сил для уговоров отца, чтобы тот опустил ее на неделю на кастинг. Все, что происходило с ней в родном городе, это была не жизнь для нее, жизнь кипела где-то там за пределами России. Она снималась в рекламе на местном телевидении, участвовала в показах и заняла даже второе место по красоте. Фотографии, сделанные для нее ее другом, Марисом из Италии, он же Максим, лучший друг детства, уехавший за границу в возрасте десяти лет со своими родителями, а теперь случайно  приехавшем на модную выставку русских фотографов и встретившись с Леной, послужили огромным толчком в дальнейшей жизни. Наделав кучу экстравагантных и пикантных фотографий, он увез их с собой. Ей, конечно же, оставил тоже, и Лена решила их разместить в Интернете, получив при этом третье место рейтинга просмотра и «зрительских симпатий».

В одно прекрасное солнечное утро раздался звонок, и нежный мужской голос на английском сказал Лене, что ее хотят видеть на кастинге для модного женского журнала в Париже, какой-то неизвестный для нее фотограф. Макс знал многих в кругу творчества и художников, и фотографов, он то и посоветовал своему другу Лену, привезя с собой кучу ее снимков. Лена была просто в шоке, что с ней могло такое случиться, и первый раз за всю свою жизнь что-то кольнуло в ее груди, и чей-то голос прошептал: «Вот оно, хватай за хвост, а то улетит!»

Она подняла родителей чуть свет, так как звонок был ранний, и тут начались долгие и упорные препирания с отцом, которые продолжались целую неделю. А время неизбежно бежало вперед, к тем событиям, которых Лена ждала с нетерпением. Первых два дня отец в обще игнорировал ее заикания о Париже, о всех фотографиях и журналах, ему было достаточно того, что дочери и так позволено многое в ее восемнадцать лет. Но, вмешалась мама, и в самый последний момент, с потными от волнения ладонями и дрожащим голосом, отец обнимал дочь, стоявшую возле входной двери. Родители дали ей ценные указания, потом они все вместе сели в машину и приехали в аэропорт. Улетавший самолет, заставил отца задуматься об еще одном ребенке, но только уже мальчике, а мать с текущими безмолвными слезами радовалась за дочь и воплощала тем самым свои несбывшиеся мечты. Такие образом, Лена через несколько часов увидела романтичный и долгожданный Париж.

Дорого была долговатой, но стоила того. Прилетев в Париж, в аэропорту Лену уже ждал Марис и еще один человек по имени Леннон, показавшийся Лене совсем каким-то убогим и непримечательным.

Они сели в машину и поехали в снятую квартирку Марисом специально для Лены. Ее большие глаза не успевали рассматривать витрины магазинов и цветущие клумбы, она пыталась на ходу запомнить парижан, как они одеты, как они ходят и как себя ведут. Она пыталась, как губка все впитать в себя, всю окружающую атмосферу, ей так хотелось тоже стать частью Парижа.

Английский был для нее не проблемой, а вот французский она знала совсем немного, но это ей не помешала расспросить у Леннона кто он. Как выяснилось- этот друг Мариса был тоже фотографом, он еще рисовал и заканчивал писать книгу. Он же ее будущий фотограф. Через полчаса Лена болтала с ним уже о всяких пустяках, на своем ломанном французском, перемешивая слова с английскими и смеясь. Так весело вместе втроем они доехали до нужного дома, где была Ленина квартира. Они все вышли из машины и поднялись на третий этаж, старой постройки, но очень красивого с уютным двориком дома. Квартира была на последнем этаже и сделана была одной большой комнатой.

Из окон дул прохладный ветерок и доносился запах цветов, Лена поняла, она счастлива.

Через несколько минут, они уже пили чай на балкончике, который спокойно вмещал в себя трех человек, и тут она узнала из разговора двух молодых людей, сидевших с ней рядом, что кастинг начинается через неделю и будет продолжаться еще неделю, а потом девушки прошедшие его, заключают договор с журналом и работают в Париже год.

Вот только тогда она вспомнила о родителях и побледнела. Ее отпустили всего на неделю…

- Марис, Марис, но как же, я рассчитывала всего на неделю, у меня обратный самолет улетает на следующей неделе!- залепетала девушка на английском.

- Лена, дорогая, ты не полетишь обратно, как минимум месяц, это ведь Париж, ты сюда за чем прилетела? Чтобы наслаждаться и работать или одним глазом взглянуть и снова обратно, в свою детскую кроватку?- Морис нежно улыбнулся и погладил девушку по руке.

Лену обидели немного его слова, но она вдруг поняла для себя, что раз она здесь, то нужно добиваться всего, чего она только сможет. Плевать на остальное, плевать на институт, в который устроил ее папа, плевать на обратный билет, родители…..родители далеко и не смогут уже запретить оставаться здесь, если только отец не додумается прилететь за ней и за ухо вытащить из Франции. В общем-то, на уже разработала план действий, она решила сказать, что здесь Марис и все в порядке, тогда им будет спокойней.

Весь этот день Лена, Марис и Леннон гуляли по паркам и кафушкам Парижа, фотографировались и смеялись, забегали в разные магазины, покупали одежду, правда денег у Лены было с собой не так много, но у них с Марисом состоялся такой разговор:

- Лен, я понимаю, что не предупредил тебя заранее по телефону о ситуации, просто хотел тебя вызвать сюда хотя бы на неделю, поэтому так и сказал тебе. Ты веришь, что неделя, твои родители верят, что неделя. Знала бы ты, что нужно находиться на таких мероприятиях точно больше недели, ты бы не могла уговорить родителей, они бы обо всем догадались, ты ведь такая открытая, что не трудно увидеть, где ты лжешь, а где говоришь правду. Поверь, пробыв здесь месяц, ты и вовсе не захочешь возвращаться, я точно тебе говорю, ты такая же как и мы, тебе необходима другая жизнь, чем та, которая у тебя была до этого, - все также нежно журчали слова Мариса, а рука все также нежно гладила руку девушки.

Не стоило и говорить, что Лене нужна другая жизнь, Лена и сама это знала, поэтому у нее был только один вопрос, вопрос о средстве существования здесь.

- Макс (по привычки Лена называла его так), но родители не вышлют мне денег, узнав, что я хочу остаться здесь, и мне придется на следующей неделе улететь обратно.

 - Я понимаю и предусмотрел это. Я снял тебе эту квартиру на месяц, также на месяц я дам тебе денег на расходы в том числе и на одежду, чтобы соответствовать той публики, среди которой будешь вращаться, но не бойся, у тебя все получиться и уже через месяц ты сможешь сама зарабатывать, а то, что должна мне- забудь, для чего нужны еще лучшие друзья? Тем более мне приятно тебе помочь. А на самом деле, ты уже отработала эти деньги,- шутливо сказал Марис, - помнишь те фотографии, я их сделал, когда был у вас последний раз, я их продал хорошему фотографу, который просто влюбился в тебя, а знаешь кто это? Леннон,- тут он заулыбался, и протянул Лене мороженое.

Жизнь закрутилась и заветрелась, начиная с первого шага из самолета.    

Следующий день был напряженным, нужно было зарегистрироваться  для кастинга, купить новую одежду, а самое главное поговорить с родителями. Последнюю заботу взял на себя Марис, впрочем как и все остальные. Без него она никуда, весь город, всю атмосферу, все заковырки и происходящие ситуации с девушками на кастингах рассказывали ей Марис и Леннон, став для Елены чем- то большим, чем просто невзрачным человеком после разговора с Максом.

Так она вливалась потихоньку во все происходящее с ней и вокруг.

Пришел день, когда целый день нужно было трудиться над фотографиями. Между Марисом и Ленноном был уговор, фотографировать для журнала Лену будет Леннон, а любительские фото может делать и Марис.

Проснувшись и сладко потягиваясь в свое огромной кровати, по сравнению с той, которая стояла у Лены дома, она открыла глаза и долго лежала еще, прежде чем встать, думая и убеждая себя, что она точно в Париже. Ее так заводила эта мысль, что хотелось делать какие-то глупости, прыгать от радости и смеяться, хохотать до слез. Тут прозвенел звонок в дверь, Лена поняла, что затянула с пробуждением, пришел Леннон, нужно было начинать по-настоящему работать. Она на скорую руку одела шорты и маечку, и побежала открывать.

- Ты еще спишь,- заулыбавшись, сказал Леннон.

- Ну, в общем да,- она почувствовала угрызение совести и отвела взгляд.

- Ничего страшного, мне все равно нужно еще немного тебя изучить, прежде чем мы начнем. Мне хочется еще более точно рассмотреть твои черты лица, чтобы правильнее тебя фотографировать.     

Лена засмущалась от сказанного, некоторые слова она не понимала, но жесты Леннона помогали им общаться, когда тот говорил на французском.

    Через час, после того как Лена позавтракала и сходила в душ, началась подготовка. Леннон сам выбирал ей одежду и делал макияж. Она была в восторге, таких легких рук она не чувствовала еще никогда на своем теле. Все больше и больше ей нравился Леннон. Она делала все, что он показывал ей и говорил, полностью растворяясь в дурмане грез и дымке чуда, покоряясь своим желаниям и обаянию молодого художника. Показывая как сесть или встать, Леннон подходил к Елене и чуть дотрагиваясь до ее подбородка, рук, ног, шеи, приглаживая, или наоборот, взъерошивая волосы, доставлял ей тем самым невыносимую прелесть наслаждения. Она хотела, чтобы этот день не кончался никогда. Когда съемки закончились, он пригласил ее пообедать в ресторане и дальше продолжить уже у него на квартире, чтобы сменить декорации. Конечно же, она была согласна. С человеком, от которого веяло паутинкой настоящих мужских, безумно возбуждающих духов, который был настолько ласков в обращении с ней и очень, аккуратен, она готова была на многое. Что это? Такого чувства, опьяняющего ее с каждой минутой все сильнее и сильнее, которое тянуло ежеминутно к человеку, у нее еще не было. «Я точно влюбилась, как так получилось?», задавала Лена себе один и тот же вопрос. После обеда, необычного для нее, привыкшей есть мамину еду, они поехали к Леннону. Квартира была, безусловно, творческого человека, все говорило об этом: разбросанные бумаги, недорисованная картина, прямо у окна, снимки девушек, лежавших на полу, хотя она и была в полном беспорядке, но здесь царила чистота и некий уют, который позволил почувствовать Лене себя раскованной.

И тут Лена задалась вопросом, они же не взяли ни одной вещи, в которую она могла переодеться. Леннон словно поняв ее, произнес: «Теперь будут фото, которые должны привести всех в восторг!». Лена поняла, она должна позировать голой. Но нет, Леннон дал ей шелковые простыни и кусочки ткани, сделал ложе настоящей королевы из своей кровати, и уложил в нее девушку.

Лена была в восторге от изобретательности Леннона, он придумывал, как сделать ее нагой, при этом она оставалась прикрытой, это было восхитительно. Снова его прикосновения, дыхания, заставляло ее замирать от удовольствия и ловить каждый жест и слово, чтобы делать так, как говорит ОН. Леннон попросил закрыть глаза и начал приглаживать волос, поправлять простыню на ее теле, и намазывать маслом руки и ноги. Даже в своих мечтах Лена никогда не была с таким человеком, как этот. Сейчас лежа на его кровати и вдыхая его запах, она чувствовала такое возбуждения, что сама пугалась этого и тем более боялась его проявить. Ей так хотелась, чтоб он гладил ее всюду, чтобы он так часто к ней прикасался, чтоб начал просто обнимать. Но, он просто натирал ее маслом. Вдруг его дыхание Лена почувствовала так близко, что  тень смущения легла на ее лицо: «Главное, чтобы он не догадался о моих мыслях». И вдруг, он взял ее за подбородок и поцеловал в щечку. Лена открыла глаза, его глаза были так близко, а нежно-розовые губы так и притягивали. Она сама первая не выдержала и потянулась к нему, он ответил ей тем же. Сливаясь с его ртом, прижимаясь грудью к его груди, она тянула его на себя. Словно что-то легкое и неповторимое гладило ее тело, задыхаясь от поцелуев и всей той прелести, которая вылилась на нее в один миг, заставило раскрыться и отдаться происходящему. Покоряясь всем движения, задаваемым этим прекрасным человеком, она словно пела и летела где-то высоко- высоко, чувствуя приближения великого наслаждения.

Так, проснувшись наутро в мужских объятиях, шагнув с ним по тротуару Парижа и вдохнув воздух Франции девушка стала Ликой.

Часть 2

Через месяц головокружительных отношений Леннон сделал Лене предложение. Было очень романтично и красиво. Денег на свадьбу не пожалела ни одна из сторон, Леннон для любимой очень старался, а родители, приехавшие, за две неделе до свадьбы вложились тоже не мало.

Кастинг прошел успешно и Лену отобрали для снимков в журнале в разделе косметики, с ее крупными чертами лица она подходила идеально. Параллельно ей предложили сниматься в рекламе одежды известного дизайнера, а также в рекламе духов. Конечно для всех съемок и новой жизни Лене потребовалось новое имя, вернее не ей самой, а Леннону. Он сказал, что Лика- это идеальный вариант, очень запоминающийся и звучный. Лена согласилась, как могла она не согласиться со своим умным и безумно обаятельным мужем. Целый год Лена работала под именем Лика: встречи, переговоры, съемки, интервью. Она крутилась как белка в колесе, не замечая ничего, ей казалось, что она во сне, и старалась не упустить ни одной детали, успеть везде и всюду, чтобы, однажды, проснувшись, не жалеть о чем-то несделанном.

Как-то возвращаясь к себе домой Лика не застала Леннона, который вот уже месяц карпел над своей картиной, он должен был ее нарисовать уже к концу сентября, а сейчас была середина этого месяца. Набрав его номер, она не получила ответа, тогда, она решила позвонить ему на квартиру. Услышав щелчок взятой трубки, она обрадовалась, но последовавшая тишина заставила Лику напрячь слух. Лишь издалека, очень глухо, послышались странные звуки, вдруг громкий, но далекий крик, выдал голос девушки, находившейся в квартире Леннона. Лика замерла. Сердце поднялось так высоко и так быстро застучало, что только и оставалось приложить руку к груди и начать глубоко вздыхать. Простояв так минуту, она положила осторожно трубку, словно боясь, что ее услышат на другом конце провода, и также тихо, на цыпочках, Лика пошла к входной двери. Вдруг, что-то больно кольнуло ее в сердце, она опомнилась, схватила ключи от машины и понеслась, будто вихрь, вниз по лестнице, забыв запереть дверь на замок.

Слезы, рыдания, захлебывания, душащая обида и не желание принимать происходящее,  преследовали девушку всю неделю. Леннон только развел руки и потупил взгляд, на все упрашивания объяснить ситуацию, он говорил: «Я художник Леночка, я свободный художник, мне нужны музы…»       

Макс был другом и того и другого, и не мог встать на чью-то сторону. Он сочувствовал Лене и говорил, что в жизни творчества так бывает практически всегда. Конечно, успокаивал, но на все уговоры не поддавался, порвать отношения с Ленноном или хотя бы вступиться и объяснить ему, что тот не прав. Марис не собирался портить свои дружеские отношения и деловые из-за любовных разборок. Все на этом и закончилось. Лена с горечью в душе встречалась с Ленноном по работе, здоровалась, он в свою очередь интересовался, как у девушки идут дела, после короткого ответа: «Нормально», ничего не следовало более.

Так прошло полгода. Постоянная вялость, нежелание работать и к чему-либо стремиться повлекли то, что Лика стала не так востребована, тем более во многом повлияло на ее карьеру расставание с довольно известным и уважаемым человеком. Так она оказалась сидящей в кафе за чашкой зеленого чая. Она рассуждала о своей прошлой и будущей жизни. Сильно повзрослела она за эти полтора года. Страсти поутихли и смотреть на мир Лика перестала широко открытыми глазами, впитывать атмосферу и стараться быть кем-то, кем она не являлась на самом деле. Сейчас ей нужна была работа, поэтому-то она и ждала здесь Макса, который хотел предложить ей один интересный вариант. Марис всегда вносил в ее жизнь какой-то огонек, когда он был рядом, все вокруг окрашивалось в разноцветные краски, становилось так уютно и неповторимо тепло. Это не была страсть, эта была любовь, но какая она не разобралась. Вот уже несколько недель, она только и думала о нем, вспоминала детство, его отношения к ней. На ум приходили всевозможные мысли и варианты их дальнейших отношений, начиная от братских, заканчивая супружескими. Она сама не понимала, как относиться к нему, а спросить о его чувствах стеснялась. Марис часто при ней болтал о каких-то девушках, но она прекрасно знала, что никого серьезного у него в жизни нет. Быстрый поцелуй в щеку, подкравшегося сзади Мариса, заставили Лику вздрогнуть. Они оба рассмеялись и пожурили друг друга. Беседа как обычно началась быстро, каждая мысль летела из уст Мариса, останавливалась на мгновение и заменялась другой.     

Договорившись о работе, они мило беседовали и речь зашла о последней пассии Мариса. Он расточался в откровениях о их отношениях с девушкой, сказал, что все ему надоело и что в все в его личной жизни прозрачно и неустойчиво. Тут возник момент молчания. Лика пыталась выдавить из себя слова, по поводу их совместных взаимоотношений, но молчание прервал сам Марис.

- Лен, я так хотел бы, чтобы моя девушка, настоящая девушка, была похожа на тебя. Ты преданная, откровенная, милая и добрая- это все что надо, не кажется, мужчине.

- Да….но Леннону этого оказалось недостаточно, -внезапно вспомнила про него Лена, и  сама поняла, что уже глупо вспоминать прошлое, ведь ее настоящая цель узнать о чувствах Мариса, а так она ничего не добьется.

- Лен, Леннон вольная птица, он не любит клетки, впрочем, как и я.

-Хочешь сказать, будь ты на его месте, ты бы тоже так сделал?

-  Я не мог быть на его месте, я умнее, - смекнул Марис, - но только не подумай, что это упрек тебе, нет, ни в коем случаи, просто, я никогда не смог причинить тебе боль.

- Поэтому –то ты  и не со мной?- выпалила Лика, и сама поняла всю неудобность положения.

Повисло неожиданное молчание.

- Ладно, Леночка, мне пора бежать, я тебе вечером позвоню…

Марис взял ее руку и поцеловал. Лика, сидя за столом, чувствовала, что сидит под ним, вся оплеванная и заплаканная. Но нет. Она дала себе слово быть сильной. Но, то что Марис не дал в обще никакого ответа, уйдя от него, заставило ее почувствовать себя ужасной дурой.

Выйдя на улицу, Лика сделала глубокий вдох, зажмурив глаза от яркого солнца. Выдавила из себя улыбку и решила, что ей необходимо выспаться, чтобы, проснувшись, начать новую жизнь.

Так приятно пахло цветами, из соседней пекарни доносился запах свежих булочек, Лика вдыхала этот еле уловимый запах сквозь сон и просыпалась. День шел к концу и было самое время полдника, как говорила когда-то мама. Вдруг, что-то кольнуло в районе груди, Лика быстро открыла глаза, что-то подвигло ее встать и выйти на балкон. Посмотрев вниз, она увидела Мариса с огромным  букетом бело- красных роз. В руке у него был маленький красивый пакетик именно из той булочной, от куда веяло вкусными булочками с корицей и ванилью. Запрыгнув от такой неожиданности обратно к себе домой, Лика начала метаться по квартире. Марис ее не заметил. Она быстро одела свой самый красивый, легкий сарафан, от известного Кутюрье и побежала к зеркалу. Не успев ничего толком сделать, она услышала шаги за дверью. Дыхание остановилось, а с ним и все вокруг. Лика на цыпочках подошла к запертой двери и посмотрела в глазок. Марис не решался постучать и крутился на месте. Увидев его волнение, она все поняла, раз ему сложно, значит это серьезно. От сердце немного отлегло, Лика сделала глубокий вдох и открыла входную дверь. Марис от неожиданности вздрогнул, поднял глаза и улыбнулся.

Развел руки и произнес: «Вот, это все тебе, я подумал, может, ты хочешь попить чай в моей компании у себя на балконе…»

Они сидели вместе и болтали, смеялись и еле вкусные французские булочки. Вокруг пахло травой и цветами с клумб, щебетали птички на крыши дома. Жизнь казалось прекрасной. Тут Марис сделался серьезным, взял Лику за руку и произнес: «Мне очень хочется быть с тобой, ты лучшая девушка из всех кого я знал, но со мною может быть трудно, очень трудно, я не буду постоянно находиться с тобой, и…могу быть странным. Но самое главное я понял, что без тебя нет смысла в моей жизни, и что с тобой мне тепло и уютно, но ты должна научить меня строить отношения…» «Мы будем учиться - это делать вместе, я рада, что ты пришел, я рада, что, наконец, мы по-настоящему вместе». Это были первые слова в их долгой и совместной жизни.